Железный Сокол Гардарики - Страница 116

116

– …Что сообщают из Астрахани? – разглядывая бескрайние просторы своих владений, поинтересовался Рюрик.

– Воевода, князь Хованский, прислал гонца с известием, что войско, числом до десяти тысяч верховых, озорует вблизи крепости. Князь просит выслать ему подкрепление, – без запинки ответил Якоб Гернель.

Опыт офицера разведки сейчас ему пригодился не менее, чем новоприобретенное искусство читать судьбы по движению небесных светли.

– Кабы те силы были, отчего ж не послать, – угрюмо отозвался государь. – Сколько у нас нынче войска под рукою?

– Семьдесят тысяч в кулаке, да еще пятьдесят тысяч по крепостям гарнизонами стоят.

– А у гетмана?

– Казаков тысяч до тридцати. Вот ежели б он еще шляхту за собой повел… – Докладывающий воевода грустно вздохнул. – Да ему нынче, поди, некогда. Он нынче на Краков идет.

– Все едино след ему гонцов послать. Ежели теперь мы не сдюжим, то после и ему не устоять. Что из Дикого поля доносят? – меняя тему, продолжал царь.

– Много нынче татар у наших границ объявилось. Поди угадай, откуда главного удара ждать.

– Где им Штаден дорогу проложил, тоже неведомо, – добавил еще один из присутствовавших на военном совете полководцев.

– Вряд ли Девлет-Гирей и его союзник Мустафа II станут пытаться скрытно провести такую огромную армию потайными тропами. Скорее можно предположить, что они выставят свое войско широким фронтом, угрожая одновременно десятку пограничных крепостей. А в это время, когда мы, пытаясь угадать, где будет наноситься основной удар, двинем полки к границе, отборные татарские рати, обойдя указанным Штаденом путем наши кордоны, ударят в самое сердце. – Я указал на Москву.

– Что ты предлагаешь? – пристально глядя на меня, спросил Рюрик.

– Я предлагаю воспользоваться планами Штадена.

Могила татарского царевича Марефа находилась в землях, официально принадлежавших московскому царю, однако же его люди в этих местах появлялись нечасто. Изредка, отлавливая беглых крестьян, сюда заезжали приказные с сыскными грамотами. Но как не было выдачи с Дона, так не было и с Донца. Никого из жителей окрестных слобод не интересовало, кем доселе был пришлый и чем занимался. Числил ли он себя однодворцем, сыном боярским или же вовсе Иваном, родства не помнящим, а только холопов здесь не водилось.

Уж и не знаю, кем был загадочный татарский царевич и при каких обстоятельствах он сложил голову, а только насыпанный курган над его могилой почитался крымчаками как святыня. Они ездили сюда без пролития крови и обычного грабежа, позволяя жителям расположенной неподалеку слободы существовать вполне привольно. А потому привыкшие к виду кочевников селяне безучастными взглядами провожали мчащихся по степи наездников, даже не задумываясь о том, что привело их в эти края.

Лучшего места для встречи нельзя было придумать. Правда, мне пришлось, спрятавшись в малиннике, переодеваться, чтобы предстать во всей красе опричного мундира. Как заверял Лис, слобожанам, так именовал он местное население, до одежды пришлых дела было, «шо тому папе римскому до папы Карло». Но вряд ли Джанибек, разглядев меня издали, подъехал бы, будь на мне другой наряд. Ждать пришлось долго. Порой у меня создавалось впечатление, что за одиноким наездником, уже который час торчащим на вершине холма, издали наблюдают. Но ни подтвердить, ни опровергнуть это впечатление не представлялось возможным. В конце концов, когда я уже совсем отчаялся дождаться беглого мурзу, на горизонте показался всадник на буланом коне. Он стремительно приближался, и через несколько минут сомнений уже не было: Джанибек не забыл о назначенной встрече. Скакун вынес лихого седока на вершину кургана, и он, завидев меня вместо Штадена, удивленно натянул поводья, вздергивая коня на дыбы. Если шестое чувство меня не обманывало и чьи-то цепкие взгляды действительно ощупывали меня на протяжении одинокой прогулки, то Седжуту, несомненно, донесли, что его ожидает кромешник.

– О Аллах всемогущий! – Рука мурзы как бы невзначай легла на эфес сабли. – Ты?! Вот негаданная встреча.

– Гаданная, – усмехнулся я. – Не так давно на кладбище у пруда за стенами Москвы ее нагадали.

Мурза еще раз смерил меня озадаченным взглядом. В голове его, должно быть, крутились варианты дальнейшего развития ситуации. Можно было попробовать рубануть саблей чересчур осведомленного чужака. Но тут уж – как получится. Можно попытаться взять его в плен. Но и здесь, как говаривал Лис, бабушка надвое сказала. Оставался третий вариант: все-таки выслушать, что привело меня в такую даль.

– Что ты об этом знаешь?

– Только то, что рассказал Генрих.

– Отчего же он сам не приехал?

– Он ранен в схватке под Новгородом и сейчас отлеживается там, где его никто не сыщет.

– Почему я должен тебе верить? – не спуская с меня пронзительного взгляда темных глаз, поинтересовался он.

– Можешь не верить. – Я пожал плечами. – Тогда – прощай, не поминай лихом. Но ты ведь примчал сюда очертя голову не для того, чтобы повидаться со старым приятелем. Штаден обещал тебе безопасный проход мимо русских полков. Он держит слово. Однако хотелось бы узнать о судьбе обещанного золота…

– Об этом можешь не беспокоиться.

Я сделал большие глаза.

– А о чем же мне тогда беспокоиться? Мурза, да ты в своем ли уме? Уж не об участи ли сбежавшего царя Ивана?

– Где карта?

– Где золото?

– В империи, в надежном месте.

– Прекрасно. Карта тоже в надежном месте. Неужели ты меня и Штадена глупее себя держишь? Если деньги в Европе, отдай мне банковскую расписку. Тогда получишь то, что тебе нужно.

116